Первый контакт

Сквозь туман пробивался чей-то голос, но различить слова было невозможно. Вскоре, стали долетать отдельные буквы, но смысл был непонятен, как будто разучился говорить и понимать речь. Внезапно появился сильный холод внутри тела, а затем…
Крайс как будто вынырнул из воды, всё прояснилось, и он разобрал слова, которые говорила Сена.
- Лейтенант, вы очнулись! Я вколола вам К-стимулятор.
- Спасибо, - тихо сказал пилот и, попытавшись сесть поудобней, зашипел от боли в рёбрах.
- Не шевелитесь, я провела диагностику вашего тела… - Сена замолчала в нерешительности. – В общем, у вас сломаны три ребра, некоторые кости правой ноги и много трещин практически на всех костях.
- Неутешительно, - сказал Крайс. - А большие трещины? Выбраться я смогу?
- Скорее да. Сможете, но высока вероятность раскола костей при ударе о землю.
- Это по диагностике или по знаниям и предположениям? – спросил пилот. Крайс прошёл через немалое количество проектов и экспериментов, которые увеличивали его боевые способности и шансы на выживание в критических ситуациях. Он уже являлся биологическим киборгом, так как  клетки его организма не раз подвергались мутациям и были затронуты практически все клетки всех органов. Один из проектов сделал его кости сверхпрочными за счёт укрепления клеток, но, в связи с этим они очень долго восстанавливаются после разрушения. Многочисленные трещины и переломы обещали минимум два месяца лежания на кровати… Если только таковая будет. Благодаря высокой регенерации клеток, а также высокой точности восстановления до первоначального состояния, благодаря той же мутации, он вполне мог обойтись и без врачей, но вот без еды и воды ему не обойтись.
- Это по диагностике организма.
- Оптимистично, - усмехнулся лейтенант. - А ещё драматично и глупо.
Посидев ещё чуть-чуть, пилот осмотрел кабину на наличие жизненно необходимых вещей. В целости сохранилось много вещей. Всегда с собой у любого спецназовца и пилота был энергетический щит, проектор которого находился в нарукавнике, а питание шло от энергобатарей  костюма, но и своя собственная батарейка на двадцать минут работы тоже была. Следующим предметом был пистолет компании «ТехЭнерго» М-114 «Дрожь» , причём, не ясно почему назвали именно так. Пистолет удобный и точный, но малая убойность и слабая пробивная сила делали его бесполезным против бронированных противников. Как и любое оружие компании «ТехЭнерго», он имел очень слабую отдачу и высокую скорострельность. Хороший пистолет для полицейских и тех, кто собирается стрелять по небронированной цели. Дальше шла снайперская винтовка СВ-204 «Санхаш», выпуск которой ограничился тремя сотнями. Мощная и убойная, вместе с тем и компактная. Магазин крепился слева, был установлен прицел от компании "СнайпТех", весьма отличной компании с качественными прицелами, затвор справа, винтовка самозарядная, лёгкая и удобная - мечта любого снайпера. Винтовка хоть и устарела уже лет сорок назад и все детали заменялись уже по сотне раз, но в руках профессионала являлась грозным оружием. Крайс не был профессионалом, но стрельбу вёл точно, правда, эту машинку он получил буквально месяца два назад и так и не выстрелил из неё ни разу. Следующий  и последний лот – вещь, сделанная своими руками и неотъемлемая часть вооружения любого ируанца. Меч, выкованный из сверхпрочного сплава, который способен разрезать большинство веществ, но, в современной войне он бесполезен. Правда, меч используется скорее как церемониальное вооружение, но многие видели его в действии, когда бой был очень ближним и веские аргументы дробовика не сравнивались со старым добрым мечом и мастерством владения им. Мечи бывают совершенно разными. На все современные мечи ставится генератор защитного поля, который увеличивает и без того высокие режущие показатели. В итоге, получается этакое средневековье: есть щит, есть меч, есть броня, есть дух героизма и бесстрашия, непоколебимость и честь, есть армии и войны. Что до боевого коня, то чем истребитель отличатся от него? Своё сердце – генератор, свои ноги – двигатель, свои кровеносные сосуды – провода и кабели, свой мозг – бортовой компьютер. Но сейчас, верный конь, который служил верой и правдой столько времени, погиб и не стоит слишком сильно переживать по этому поводу, ведь может, он сейчас там, где ему лучше.
Лейтенанта из задумчивости вывел голос Сены:
- Мечтаем?
- А, что? – растерялся пилот. – Да нет, просто думаю. Всё, пошли.
- А маяк я возьму?
- Космос! – Крайс чуть не стукнул себя по лбу. – Точно, без маяка нас же здесь не найдут!
- А ты уверен, что нас найдут? – пессимистично спросила Сена.
- Не будь мёртвым, пока ты живой, - ответил пилот. – Открывай-ка крышку этой консервы.
Крышка кабины открылась. Через покрытое трещинами бронестекло не было видно планеты, но сейчас была видна вся красота мира. Выжженного и разрушенного. Вдали виднелись остатки зданий, которые чернели на горизонте, была дикая тишина.
- Похоже, мы из одной войны попали в другую, - сказал пилот.
- Что будем делать? – спросила Сена.
- Да ничего мы не сделаем! - ответил он с досадой. – Что можно сделать с переломами и трещинами? Только умереть.
- Но мы ведь не собираемся умирать? – с усмешкой спросила Сена, отчего Крайс в очередной раз отметил, что она ближе к живому существу, чем к искусственному интеллекту.
- Не собираемся, - подтвердил лейтенант. – Помнишь, что нам говорили о кораблях? Где мина?
Любой пилот ОКВКС, который потерпел крушение, обязан уничтожить машину, чтобы технологии не достались врагу. В основном, главные компоненты подлежащие уничтожению – это двигатель, вооружение, бортовой компьютер и боезапас, если он остался. В истребителе с бортовым номеров три и изображением змеи, которая обвивает кинжал, не осталось ничего.
Крайс хитро оплел  кабину истребителя тонкой верёвкой и справа от кресла положил мину. Конструкция была такова, что любое проникновение в кабину вызывало взрыв, так как к мине присоединялись несколько верёвок и были ложные верёвки. Мина приводилось в боевую готовность дистанционно, что минимизировало риск взрыва мины во время установки.
Когда установка была завершена, то лейтенант аккуратно слез с истребителя. Точнее, грохнулся с него, так как подвела правая нога. Падать было невысоко, но в связи с поломанными рёбрами падение было болезненным.
- Лейтенант, трещин стало больше, - предупредила Сена.
- Больше, меньше, - раздражённо сказал пилот, который лежал на спине, не в силах пошевельнуться из-за боли. – Плевать, сам всё равно отсюда не уйду.
Он достал чёрный цилиндр, который являлся маяком. Маяк был способен выполнять три функции: посылать сигнал SOS, предупреждать об опасности и, нововведение в связи с войной, глушить связь и обманывать радары. В данном случае, нужен был только сигнал бедствия. Лейтенант открыл панель маяка и нажал нужные кнопки, после чего положил маяк и стал смотреть в небо.
- Сена, какая здесь атмосфера? – спросил он. – Дышать можно?
- В костюме семь дырок, а если вы живы и чувствуете себя нормально, то можно, - заверила она.
- А поконкретней? – начал злиться он.
- Переизбыток углекислого газа, кислорода чуть меньше нормы, большое доминирующее количество азота и другие газы никак не повлияют на ваш организм, лейтенант.
- К азоту приспособимся, его не так уж и много, если судить по тому, что ты мне вывела, - сказал пилот.
Искусственный интеллект способен был проецировать изображение в мозгу, что не загораживало обзор и являлось чем-то вроде мысленной картинки, но чёткой и точной, так же и его речь была всего лишь мыслью, но более чёткой.
Что касается приспособления, то организм ируа способен приспосабливаться к любой среде, в которой могла существовать жизнь, но, на это требуется время, обычно, от месяца до двух и приспособление должно проходить постепенно. Организм сохраняет стойкость в течении месяца, после чего, нужно приспосабливаться снова. Так можно выработать иммунитет к ядам, если постепенно повышать его концентрацию от самой маленькой до нормальной, но всё равно, большая доза может убить, но убивать будет гораздо дольше, чем нетренированный организм. Эту способность развивали предки ируа, что сейчас помогает их потомкам.
В течение четырёх часов Крайс наблюдал за закатом солнца, когда он приземлился, было примерно часов пять. Он думал о доме, о том, что сейчас он мог бы быть уже у Палат и стоять в рядах почётных воинов Содружества и Республики, он был бы героем.
- Вы и так герой, лейтенант, - сказала Сена.
Это так. Несмотря на то, что его досье переместили в ящик с маркером M.I.A. он был для многих героем. Как и другие погибшие и пропавшие в войне. Бессмертные, да примет их Космос, погибли, но не все, Рисдайк ещё жив, а ведь он обещал, что после этой войны сыграет свадьбу и пригласил лейтенанта на неё. Ещё Хеллерик обещал напиться с лейтенантом в баре до выпадения в осадок, а потом выкинуть играющую группу со сцены и спеть свою любимую «Когда в небе сверкнёт глаз солнца». И много чего ещё было, но теперь это не сбудется. Так зачем жить?
- Лейтенант? - неуверенно спросила Сена.
Это способствовало восстановлению мыслей. Он – боец, он ируанец! А ируанцы не сдаются! Он будет жить, если надо – будет воевать. С такими мыслями он закрыл глаза и провалился в сон, так как месяц подряд были боевые вылеты, а между ними редко удавалось поспать больше четырёх часов – ровно столько заправляли истребитель, меняли генераторы щита и некоторые дюзы, латали дыры и пополняли боезапас.
Проснувшись, Крайс первым делом глянул на часы, которые показывали ночь по галактическому… Точнее, по его галактическому времени. Проспал он десять часов и проснулся довольно бодрым.
- Может, перекусим? – спросил он у Сены.
- Судя по вашему организму, ва… - договорить она не успела.
- У нас тут только одна консерва, - сказал он с досадой. – Ну, да будет завтрак вкусен, а обед – горяч и свеж. Что там с сигналом?
Пилот снял шлем, достал нож и начал уплетать консервированное мясо, слушая доклад Сены.
- Я не уловила ни одного радиосигнала, но, мой сканер довольно слаб и имеет небольшой радиус, а маяк распространяет сигнал на далёкое расстояние, так что, не теряйте надежду, лейтенант.
Лейтенант уже доедал мясо и ножиком соскребал со стенок остатки мясного паштета, оставляя чистые стенки.
- Подождём, - сказал он. – У нас есть ещё время. Дня четыре или сколько я без воды продержусь?
Он сел, спиной прислонившись к истребителю, который ужасно выглядел, как будто его гигантским молотом били. Крылья отлетели и валялись вдалеке от него, корпус был искорежен и если бы не щит, то тогда от него бы вообще ничего не осталось. Пилотская кабина, тоже пострадала, но усиленная рама и бронестекло, которое выдерживало попадание патрона из пулемёта истребителя, но только одно, спасло лейтенанта.
Время шло, а на помощь никто не спешил, казалось, как будто вся планета вымерла. Снова мысли лейтенанта были направлены в сторону дома. Снова он прокручивал в памяти радостные моменты из жизни, понимая, что вряд ли удастся даже определить местонахождение родной галактики.
- Лейтенант, - отвлекла его Сена. – Я бы хотела с вами поговорить.
- О чём? – спросил он.
- О вас.
- А разве у тебя нет полного досье на меня? – удивился Крайс, так как точно знал, что в банке данных Сены находится огромное количество информации, в том числе и сверхсекретная.
- Я хотела бы поговорить о вашей мирной жизни.
- У меня её нет, - не задумываясь, сказал пилот.
- Она есть у всех, - уверенно сказала Сена. – Вот, например, вы помните, как вас с капитаном Хеллериком задержали за неподобающее поведение в общественном месте?
- Это когда мы напились и горланили во всю «Длинные косы»? – усмехнувшись, уточнил он.
- Да. Это и есть мирная жизнь.
- Да, - грустно сказал пилот. – Я привык к войне и совершенно забыл, что такое мир.
Он посмотрел на город. Сейчас он казался не таким зловещим, как вечером, когда тёмные руины высоток выглядели как пики, готовые пронзить любого.
- Но, - сказал он, чуть-чуть улыбнувшись. – На гражданке всегда было весело.
- Если бы мир длился долго, то вы бы заработали цирроз печени, - предостерегла Сена.
- Моя печень не подвержена циррозу, - теперь уже Крайс улыбался. – Это не таммаранская подделка, а качественное оборудование, произведённое ируанцами. Оно не износится и замене не подлежит.
- А вот когда будет цирроз, тогда всем и станет ясно, какое это качественное оборудование, - в голосе Сены слышались нотки смеха.
- Сена, а почему ты обладаешь эмоциями? – спросил Крайс. – Хоть и немного менее выраженными, но всё обладаешь. За другими компьютерами я такого не наблюдал.
- Простите, но можно на вопрос не отвечать?
- Ладно, если ты не хочешь.
Снова повисло молчание. Около двух месяцев прошло с того момента, как ему встроили Сену, но он так и не привык к тому, что она зависима от него и любой его приказ должен был быть исполнен. Лейтенант считал Сену живой, а потому, запрещал себе  как0либо нарушать её права, как живого и разумного организма, хотя их и не было.
- Лейтенант, может, вам удастся добраться до города? – предложила Сена.
- А что у меня с ногой? – спросил в ответ Крайс. – Я идти смогу?
- Вполне, но сильно на неё не опирайтесь, диагноз оказался преждевременным, там всего лишь трещина.
- Всего лишь?- чуть не взвился пилот. – Да в меня плюнь, и я заработаю перелом всех костей!
- Извините, - поспешила извиниться Сена. – Но дойти до города реально. Не делайте резких движений и не нагружайте себя. Трещина очень большая.
- Хорошо, - сказал он. – Слушай, а может мне ещё капсулу К-стимулятора вколоть?
- Я вколола три капсулы, этого достаточно.
- Три? – удивлённо спросил он. – Крепко же меня приложило.
К-стимулятор – наркотическое вещество, которое является обезболивающим и вызывает такую стимуляцию сердца и мозга, что организм способен сопротивляться смерти в течение некоторого времени, пока действует эффект. Ещё К-стимулятор снимает боль любой силы, но для эффекта требуется время. Делается стимулятор из кристалла – природного наркотика в виде красного прозрачного камня, похожего на рубин, который дробится на мелкие кусочки и принимается внутривенно. Быстро рассасывается в воде, отчего не вредит кровеносным сосудам, так как вводится уже растворённым. Бывают разные разновидности, которые по-разному воздействуют на организм, но К-стимулятор, в основном, влияет на мозг и сердце, а также на эритроциты, которые могут вместить в себя больше кислорода, что негативно сказывается на организме и влечёт за собой побочный эффект в виде малой свёртываемости крови. Максимальная доза – пять капсул, после чего начинается бурление и раздутие эритроцитов, отчего сосуды лопаются, и наступает мучительная долгая смерть. Вызывает зависимость, если принимать больше семи капсул в неделю, то есть, одну на один день. Поэтому в войсках строго следят за количеством принятого К-стимулятора и выдают четыре капсулы на неделю, после чего, солдат обязан сдать пустые капсулы, чтобы доказать, что они использованы или у него нет больше четырёх капсул. За нарушение этого закона полагается трибунал по статье о суициде.
У Крайса было семь капсул, но он добился специального разрешения, так как его организм стал сопротивляться воздействию К-стимулятора, не обращая на малые количества внимания, отчего, он не действует. Ему нужно было уже две капсулы для эффекта, но три – это уже выше нормы, хоть и не смертельно, что говорит о его глубокой «отключке». Или его организм уже начал серьёзно сопротивляться воздействию.
- Ладно, - выдохнул пилот. – У меня повреждены кости, но они ещё держаться и, если верить тебе, на левой ноге я смогу стоять и не развалюсь. Тогда, попробуем дойти.
Лейтенант кое-как встал, всё-таки надо соблюдать осторожность, когда не чувствуешь боли и не знаешь как поведёт себя организм. Более того, стимулятор блокирует ощущения, поэтому, о состоянии организма судить невозможно. Сломана рука, пуля в печени, прокрутило половину туловища через мясорубку.… Всё это чувствоваться не будет, как будто наркоз на весь организм вкололи. Он уже видел, как одному солдату раздробило руку пулемётной пулей, и он смотрел на неё, двигал этим обрубком, и во взгляде читалось «Это.… Это…. Это…. Это…». Наступает шок, а когда он проходит, то начинаешь осознавать всю трагичность ситуации, и в голове вертятся мысли о смерти или, если повезёт, об инвалидности. Солдат пробыл в шоке полчаса, а потом, когда его, наконец, дотащили до госпиталя, он отошёл и чётко и внятно отвечал на тестовые вопросы врачей, которые выявляли в каком состоянии пациент, как себя чувствует и как прошло действие стимулятора. В общем – это страшно, страшно как интересно, но и просто тоже страшно.
- Лейтенант, - вновь сказала Сена. – Негативными мыслями вы ухудшаете своё самочувствие. Пожалуйста, настройтесь на позитив.
- Ага, - немного раздражённо сказал Крайс. – В тебе-то нет трещин… Хотя, ты не поймёшь.
- Ошибаетесь, - ответила Сена.
Дожили! Искусственный интеллект учит как жить!
- Я могу обидеться, - пригрозила она.
- Ладно, - сказал пилот, вздохнув. – Капризничай, но сканировать местность не забывай.
Лейтенант сделал первый шаг и стал прислушиваться к ощущениям, которые никак себя не проявили. Второй шаг, третий… Он шёл, хромая, практически не делая упора на правую ногу. В голове звучала одна мысль – в город! Он считал, что несмотря на запустение, в городе должны были остаться выжившие… Ну хоть кто-нибудь! Ну, даже если не в городе, то хотя бы на планете! Хоть кто-нибудь! Маяк пилот взял с собой, так как искать будут именно источник, а не окрестности. Даже если и будут обыскивать район, то всё равно, оказаться у врача лучше сразу.
До города было около полукилометра, и идти предстояло как минимум час из-за очень низкой скорости и аккуратности передвижения. Но, ведь главное не время и не место, главное – чтобы словили сигнал.
На чудом выжившем биосканере появилась точка. То есть, в пределах ста метров зафиксирована существо, которое обладало всеми признаками жизни. Это могло быть как дикое животное, так и разумное существо – обитатель планеты. Конечно, не исключено, что если это разумное существо, то у него могли быть боевые роботы, что выяснить можно было, только увидев всё своими глазами. Вопреки всем ожиданиям, существом оказалось четвероногое животное, с длинной разномастной шерстью. Завидев Крайса, животное начало рычать.
- Хищник, питается мясом, но вообще способен есть любую пищу, – начала рассказывать Сена – Бывают агрессивные особи, но иногда бывают мирные.
- Эта особь, видимо, агрессивна, - сказал пилот, доставая пистолет.
- Вовсе не обязательно! – воскликнула Сена. – Оно может просто защищать территорию.
- А откуда ты это знаешь? – удивлённо спросил Крайс. – Ну, про этот вид.
- Сканирование мозга.
- Оу… - удивлённо произнёс пилот. – И многих сканируешь?
- Чем разумней – тем сложнее.
- Так что делать будем? – спросил он, не сводя глаз с существа.
- Обойдём, - предложила Сена.
- Знаешь, если бы ты была на моём месте… - начал Крайс.
- То что? Ты бы сделал то же самое? – с интонацией победителя спросила она.
- Да, - выдохнул пилот и остыл, но пистолет не убрал.
Животное обошли стороной, и оно убежало дальше.
Наконец, спустя сорок минут или около того, Крайс доковылял до окраины города. Сперва он увидел табличку с неизвестными буквами, вероятно, это название города. Понят смысл или даже просто прочитать было невозможно. Конечно, с помощью Сены можно изучать языки, но для этого требуется наличие мозговой активности, так как изучение проходит путём сканирование мозга, чтобы выявить ту или иную картинку, эмоцию и интонацию, в общем, всё, что применяется при разговоре для понимания смысла слов. Но смотря на тупой и не эмоциональный металл, понять даже закорючку было нереально. После таблички был пригород. Невысокие дома были разрушены, а в далёких высотках теперь узнавались шпили башен собора. По-крайней мере очень похоже на собор. Углубляясь в город, Крайс примечал то, что город рушился точными ударами и разрушено всё. Это могла быть тактическая бомбардировка, но счётчик радиации молчал, также это мог быть просто артиллерийский обстрел. Правда, потребовалось уйма зарядов и это не очень оправданные затраты боеприпасов. Он шёл всё дальше, пока не дошёл до собора.
Собор удивительно хорошо сохранился, по-крайней мере, в него можно было зайти без опаски получить бетонной плитой сверху. Пилот зашёл в него и начал осматриваться. Фрески на стенах изображали каких-то существ и всякие сцены. Возможно, это сцены из жизни великих творцов и просветителей народа. Но, способ оформления был не очень понятен. Светящийся ареал вокруг головы, наверно, намёк на ясный ум или на ясность мысли или ещё ясность чего-нибудь. Странно, но здесь Крайс чувствовал себя беззаботно и умиротворённо. Он подошёл к алтарю и закрыл глаза. Сейчас он чувствовал свою душу, несмотря на то, что религиозным назвать его было нельзя.
- Великий, сохрани мою душу и позволь мне искупить грехи свои, - Крайс опустился на колени. – Сохрани души всех, кто погиб защищая свой народ, отпусти их грехи. Сохрани души тех, кто жив и позволь им искупить свои грехи, чтобы не мучились они. Прости нас всех за нашу дерзость и грубость. Прости всех за каждую пролитую чужую каплю, ибо пролита она была во благо. Прости нас всех.
Согласно его религии, всё сотворено двумя братьями, которых звали Великими. Но увидев жестокость созданий своих, прокляли они всех, сказав, что кончиться проклятие после того, как объединяться они. Под «они» имелись в виду Республика и Конфедерация, которые враждуют всё время, которое помнит история, даже ещё до времён Космической Экспансии. Наконец, было найдено решение, как завершить проклятие. Образовалось Содружество Двенадцати Планет, которые состояли и из конфедератов и из республиканцев. Объединившись с Республикой, они исполнили волю Великого (почему-то второго брата никогда не упоминали, только бессмертные знали о них обоих всё, но ничего не разглашали), тем самым разбив Конфедерацию. Насчёт мира Крайс ничего не знал, его подбили в последней битве, когда Конфедерация лишилась флота и отступала. Это было генеральное сражение в космосе, так что, конец войны был не за горами. Конечно, вера включала больше чем просто прошения, но Крайс был не очень религиозен и потому знал только прошение. И, несмотря на то, что это был чужой храм – это было место, где можно просить.
Он ещё постоял две минуты, ожидая ответа, затем открыл глаза и вышел из собора. Опять увидев нерадостный пейзаж и разрушенные здания, он впал в некоторое уныние. Над городом собирались тучи, отчего, стало намного темнее. Пилот надел шлем, который всё время держал в левой руке. Мало ли какой дождь здесь идёт.
- Лейтенант! – воскликнула Сена. – Обнаружен движущийся объект! Движется по воздуху и довольно быстро.
- Это может быть и птица, - пессимистично заметил Крайс.
- Вполне, - согласилась Сена. – Но объект ещё далеко, подойдёт поближе – тогда и поймём что к чему.
- В какую сторону идти? – спросил пилот.
- Направо по улице, - ответила Сена.
Крайс зашагал по улице, пока Сена не напомнила ему о трещинах, отчего он стал идти осторожней, а не как на марше.
- Что там с объектом? – спросил лейтенант у Сены.
- Это не птица – слишком большой, - сказала она.
- А что, птицы не бывают большими? – беззлобно спросил он.
- Лейтенант! – взвилась она. – Вы вообще хотите встретить хоть кого-нибудь или нет?
- Ладно, пусть будет не птица, - улыбнувшись, сказал пилот, довольный собой. – Прости.
- Я не Великий, - ответила Сена обиженно. – Я просто так не прощаю.
Она немного задумалась, а потом сказала:
- Но для тебя я сделаю исключение.
Оба засмеялись. Затем, Крайс снял винтовку, так как заметил на горизонте точку и хотел рассмотреть её в оптику. Это определённо был искусственный летательный аппарат. Это была коробка. Передок её был наклонён под углом и раскрашен в бело-синий цвет.
- Не птица, - сказал лейтенант, ложа винтовку за спину.
- Точно не птица, - подтвердила Сена.
- А значит - встретим хозяев, - лейтенант включил щит, который прикрывал тело и имел 140 сантиметров в диаметре, и достал пистолет, готовясь к «тёплому» приёму, мало ли?

Летательный аппарат приземлился недалеко впереди,  где из него высадилось семь бойцов в чёрной форме в шлемах и с автоматами. Они держали Крайса на прицеле, но тот опустился на одно колено и прикрывался щитом, который мог выдержать много попаданий, прежде чем сядут батареи. Пистолет он держал дулом вверх, направляя его за спину, палец не лежит на спусковом крючке. Он старался действовать как можно более мирно, чтобы по нему не начали палить. Солдаты медленно приближались, не доверяя мирной позе. Постепенно, они подошли поближе и из шлема донёсся голос, который Сена определила как мужской. Также она определила, что сказано было в приказном тоне, но со страхом и недоверием. Из-за искажения голоса шлемом, она не могла дать более точную информацию. Тогда Крайс решил сделать первый шаг. Он положил пистолет на землю, но щит не выключал, а затем продемонстрировал пустую руку. Командир сделал жест, и некоторые солдаты опустили оружие, но двое всё равно держали пилота на прицеле. Что и следовало ожидать.  Лейтенант жестом изобразил снятие шлема, но командир то ли его не понял, то ли не согласился снимать шлем, отрицательно покачав головой. Затем, командир показал в сторону летательного аппарата, но теперь головой покачал Крайс. Всё зашло в тупик.
- Он не уступит, - сказала Сена. – Чувствую напряжение. Давай мы сделаем первый шаг навстречу дружелюбию?
Крайс мысленно ответил «Да» и, подняв оружие, на что все солдаты сразу же вскинули винтовки, встал, после чего, положил оружие в кобуру на бедре и выключил щит. Затем чуть дёрнул головой вверх, спрашивая «Что дальше?» Командир опять указал в сторону летательного аппарата, но теперь пилот был под прицелом всех винтовок и, похоже, никто рисковать не хотел. Крайс кивнул и пошёл за командиром. Сев в машину, он снял шлем, что сделал и командир.
Командир задал вопрос, в котором были определены: настороженность, любопытство и доля пессимизма. Вопрос трактовался как «ты меня понимаешь» и содержал минимум ментальной информации. Пилот показал на свою голову и на голову командира. При этом Сена уловила некоторые эмоции и понятия, что помогло прочитать мысли. Не в прямом смысле. О чём думает командир, можно было только догадываться, но вот понять одну чёткую мысль можно. Всё не подходило. Нужно было донести до него, что надо задавать вопрос не столько словом, сколько мозгом. Были перепробованы разные способы донесения информации, но то ли командир дурак, то ли Крайс не мог нормально объяснить, то ли слишком всё сложно. Командир начал с простого: указал на себя и сказал:
- Рейн. Дональд Рейн, - затем он указал на Крайса и задал вопрос.
Сразу понятно, что вопрос об именах.
- Последний вопрос: первое слово – связующий союз, загружаю информацию. Второе слово – местоимение во втором лице единственном числе. Указывает одушевлённые предметы. Загружаю информацию.
- Крайс, - сказал лейтенант, мысленно поблагодарив Сену.
Дальше последовал ещё одно слово и указание на всех вокруг.
- Слово обозначает вид. Как ты – ируа, так он – человек. Загружаю информацию.
- Ируа, - ответил лейтенант. А затем, поставил пальцы рук к вискам и направил их в сторону головы собеседника.
Был снова задан переспрашивающий вопрос, в котором Сена уловила картинку и мысль. Именно то, что нужно.
- Загружаю слово «телепатия», - сказала она.
- Да так мой словарь быстро наполнится, - тихо сказал он и кивнул командиру.
Но, полёт уже заканчивался и летательный аппарат опустился на землю. При этом были уловлены и поняты слова: «приземляемся», «земля», а также предлог «на».
- Что бы я без тебя делал, Сена? – спросил лейтенант.
- Выкручивались, - ответила она.

Прааадолжим бредологию.

Проблемы

Майор МакКольски зашёл в комнату, которая исполняла роль операционной. Над хирургическим столом колдовали три военных врача, когда зашёл майор, то они отдали честь. Майор дёрнул головой в сторону стола и один из врачей только пожал плечами и отошёл от стола, чтобы солдат посмотрел на тело. На столе лежал ящер с чёрной чешуёй и тёмно-красными, местами чёрными, переливающимися полосками, который проходили по границам мышц, подчёркивая рельефность тела, а также подходили к некоторым органам. Он был вскрыт, но, судя по датчику сердцебиения и дыхательной маске, которую кое-как приспособили под ящера, пока ещё был жив. Подойдя к столу поближе, майор посмотрел на внутренности. Многие рёбра были металлические или с неестественным зеленоватым отливом. Несколько нормальных костей было сломано, но и некоторые металлические тоже были поломаны, а вот «зелёные» кости были целы. Строение организма практически не отличалось от человеческого, поэтому МакКольски, который имел обширные познания в анатомии, без труда находил интересующие его органы. Многие были изменены или частично переделаны, но металла было минимум. Лёгкие нормальные, похожие на человеческие, а вот сердце было трёхкамерное, в принципе, как и должно быть у рептилии. Правда, билось оно раз в две секунды, да так мощно разгоняла кровь по сосудам, что это было очень заметно. Майор подметил, что врачи практически не были запачканы в крови, а сосуды, которые они по незнанию разрезали, ведь всё же другой организм, как бы закрылись в месте разреза и поэтому крови ящер потерял не много.
- Что удалось выяснить? – спросил МакКольски.
- Бравый солдат, если так часто проходил операции по восстановлению органов и костей, - сказал главный хирург. – Видите металлические кости? Они поставлены не очень давно и являются временными. Смотрите сюда.
Он указал на правое верхнее ребро, которое тоже было покрыто металлом, но часть металла была спилена. К ней подходила одна из полос, которая напоминала сосуд, но потом уходила вверх и появлялась на шее, после чего, снова исчезала.
- Под ним находится новая кость, она ещё не совсем окрепла и довольно ломкая, - продолжил хирург. – Этот сосуд явно содержит не кровь, как и все остальные, так как к сердцу они не идут, а идут в голову, скорее всего, к мозгу. Распилить их очень трудно, но при соединении они быстро срастаются. Жидкость из них не течёт, что довольно странно, если учесть что по неповреждённым сосудам что-то переливается. Но и вообще кровь у него быстро останавливается.
- То есть, мы ничерта не знаем? – спросил майор.
- Ну почему же? – сказал хирург. – Это крайне мощный вид. «Зелёные кости», я же про них не рассказал, сломать практически невозможно, по-крайней мере, распилить мы их не смогли. Сердце очень мощное, лёгкие тоже. Сосуды «склеиваются», что предотвращает потерю крови. Возможно, выделяется специальное вещество. В общем, образцы мы отправили на экспертизу.
- Какую мы можем извлечь выгоду из того, что вскрыли его? – спросил МакКольски.
- Ну… - врач почесал затылок. – Для этого надо его изучить. Думаю, тут замешана генная инженерия высшего класса, так как большинство органов претерпели много изменений. Изучив подробней этот вид, мы сможем что-нибудь сообразить, лет через пять.
- Почему так долго? – снова спросил майор.
- Это не наш уровень, - сказал хирург. – Мы даже не можем понять назначение этих сосудов, а они явно вживлены в него.
- А может, пусть сам всё нам расскажет? – спросил другой хирург.
- Да, мы ему скажем «Мы вас вскрыли, но ничерта не поняли, нам интересно, что у вас там да как устроено, не подскажите?» - съязвил МакКольски. – А он скажет «катитесь»  и пристрелит.
- Снотворное, вколите, – сказал главный хирург, так как активность мозга начала увеличиваться, а это означало, что ящер пробуждается.
- Что делать, сэр? – спросил хирург. – Усыплять? Разобрать на части?
- Держать в таком состоянии, - сказал МакКольски, уходя. – Может, он нам пригодится.
- Есть сэр! – все хирурги отдали честь и майор вышел из здания.

Дальнейшим пунктом назначения майора была оружейная, где хранилось всё снаряжение пришельца. Не дойдя немного до здания оружейной, он посмотрел на Биг Бен, а потом его взгляд ухватился за разговаривающего с турианцем человека. Расстояние было недалёкое, потому он услышал разговор.
- Как думаешь, Локо поправится? – спросил человек.
- Он и не из таких передряг выбирался, - уверенно ответил турианец.
- Говорят, что по нему лучом Жнецы прошлись, а он жив, хоть и немного не здоров.
- Мало ли что говорят, - пожал плечами турианец. – Вот говорили, что он восстал из мёртвых, ты веришь в это?
- Конечно! Я же видел через что он проходил! Да, чёрт возьми, Локо даже Жнецы должны боятся!
- Каждый камешек, каждый астероид, каждая планета должна уступать ему путь, - усмехнулся турианец.
- Эх ты, - обиделся человек. – Слушай, меня тут в N7 приняли, может, отметим? Всех наших соберём… Чёрт, Локо же нельзя тревожить.
Майор усмехнулся и продолжил свой путь. Война окончилась, бойцы расслаблялись и поглощали запасы питья с такой силой, что такими темпами скоро будет непроизвольный «сухой» закон. Но что поделаешь, надо же отметить… Да, кстати, он же не отмечал ещё победу, некогда, да и не с кем. А ведь надо, чёрт возьми, точно надо выпить!
Войдя в оружейную, он услышал гробовую тишину. Двое техников замерли, а один стоял над каким-то прибором и весь вспотел.
- Доложить, - тихо сказал майор.
- Тут это, граната чуть не рванула, - ответил один из техников. – Разбирали броню и вдруг что-то щёлкнуло. Смотрим – а там, между двумя пластинами правого нарукавника, граната и что-то вроде шкалы нагрева. Сейчас Рой обезвреживает её. Говорит, сложно всё до чёртиков.
- Угу, - сказал Рой. – Тут как в кастрюле со спагетти.
- В чём сложность? Провода нельзя отодвинуть? – спросил МакКольски.
- В том то и дело, что они здесь в клубке и опутывают цилиндр, который мне надо аккуратно достать. Я вообще не понимаю устройства этой хренотени!
- Тихо, спокойно, - сказал майор. – Обезвредишь – бутылку поставлю. Поймёшь устройство – на морской пляж с мулатками отправлю.
- Хорошо бы, - усмехнулся Рой. – Так, а что если…
Раздался пронзительный писк, который быстро исчез. Ни взрыва, ни грохота, ничего.
- Обезврежена? – поинтересовался майор.
- Н-нет, - ответил техник, которого трясло от страха. – Я т-только п-провода д-д-двинул.
- Чёрт! Выкиньте эту штуку! Только осторожно! – сказал МакКольски. – Ещё что-нибудь есть?
- Мы ничерта не поняли, да и разобрать некоторые инструменты очень сложно, - сказал один из техников. – Поэтому, мы даже не пытались.
- И всё время провозились с гранатой? – уточнил майор.
- Ну, не совсем, - сказал техник. – У него есть приспособление, похожее на наш уни-инструмент.  В нём тоже есть функция взлома, так как один из дроидов внезапно ожил и начал метаться из стороны в сторону. Может, вирусы, может ещё что-то, но он был не повреждён вообще, правда, алгоритмы были перепутаны.
- Ясно, - сказал майор. Ему всё меньше и меньше нравилась идея самостоятельного изучения. – Бросайте это дело.
Затем он связался с хирургами и приказал вернуть пациента в строй, только, чтобы без жертв. МакКольски решил, что лучше пусть пришелец всё сам расскажет, даже если придётся его упрашивать, чем гробить несколько лет и, возможно, людей, за невесть что.
На уни-инструменте зазвенел звонок вызова. Майор нажал на кнопку и сказал:
- Слушаю.
- Сэр, мы нашли корабль пришельца, - сказал один из солдат, которых МакКольски отправлял на поиски корабля. – Наш инженер полез в кабину, да разглядел верёвки и потому вылетел оттуда как снаряд из пушки. По виду – это архаичная растяжка, но всё крайне запутанно, причём, по словам сапёра, сделай что неправильно, дёрни одно, ослабь другое и рванёт. Что делать?
- Возвращайтесь,- сказал майор. – Мне тут уже все нервы треплют насчёт него. Не вздумайте обезвреживать! Немедленно возвращайтесь!
- Есть сэр! – сказал солдат.
- Конец связи.

МакКольски хотелось сделать две противоречивые вещи: убить пришельца, так как он вообще непонятен до крайности и вообще уничтожить всё, что с ним связано и второе – поскорее втереться к нему в доверие, чтобы он поделился своими знаниями. Он мог быть отличным союзником или опасным врагом. Но сейчас он в его власти. Хотя, судя по тому, как он набросился на крогана, наплевав на всех и вся, он скорее умрёт, чем что-нибудь сделает или скажет против своей воли. Так что, нужно втереться к нему в доверие. А ещё Шепард… И кроганы. Чёрт! Война только два дня как закончилась, а уже столько новых проблем, что половника не хватит всё расхлебать!
Снова зазвонил уни-инструмент.
- Да, - устало сказал майор. За каких-то пять минут он успел устать так, как будто пробежал двадцать километров в боевой броне и с кроганом на шее.
- Майор МакКольски, это адмирал Хакет. Срочно явитесь в штаб.
- Есть!
- Срочно – значит бегом, майор! – Хакет, по-видимому, был недоволен.
- Есть бегом!
Майор побежал к штабу, так как злить начальство не хотел. До штаба пешком было минут десять ходьбы, но МакКольски уложился в четыре минуты.
В штабе, в котором недавно произошла драка, было столько народу, что не протолкнутся. Видимо, намечается что-то серьёзное. Тут и турианец, кстати, вроде это тот, что с человеком разговаривал, и кроган, и кварианка, и саларианец, и азари и, конечно, адмирал Хакет. Никого из не людей майор не знал, но некоторых видел в бою.
- Майор МакКольски по-вашему приказанию прибыл! – отрапортовал майор.
- Вольно, - сказал Хакет. – Ну, теперь, когда все в сборе, хоть я и надеялся поговорить с вашим командованием лично.
Хакет посмотрел на не людей.
- Ну, сначала, неплохо было бы представится, - сказал он и выпрямился. – Адмирал Стивен Хакет.
Вообще, его знал уже каждый. Его навыки командования флотом позволили сохранить много кораблей, но и потерь было не мало. Если бы не Хакет, то кто знает, чем закончилось сражение, а если бы не Шепард, то кто знает, было бы оно вообще. Люди чертовски круты!
- Гаррус Вакариан, - представился турианец.
- Тейнотин, - представился саларианец.
- Урднот Грюнт, - сказал кроган. – Урднот Рив сказал, что не желает видеть кого-либо, если только это будет не труп.
- Прискорбно, - сказал адмирал. – Я надеюсь, вы на нашей стороне, Грюнт?
- Урднот Рив ведёт себя не очень подобающе, - ответил кроган. – Но он является вождём клана. Я ничего обещать не могу.
Повисла пауза. Следующая была азари, которая представилась как Самара, а кварианка – Тали’Зора вас Раннох.
- Простите, - удивлённо сказал майор. – Насколько я знаю, «вас» означает принадлежность, а Раннох – ваша родина. Вы уже туда вернулись? Понимаете, мы тут на Земле как под завалом – ничерта не знаем.
- Да, - ответила она. – Но сейчас, когда ретрансляторы уничтожены, мы вряд ли доберёмся до неё.
- А вот теперь, - вклинился Хакет, опёршись руками на стол. – Позвольте огласить список проблем.
Он прокашлялся и оглядел всех. Конечно, ему было обидно, что командование представляют солдаты, да взять того же Грюнта. Хотя, насколько Хакету было известно, Грюнт был, чуть ли, не самым почитаемым воином в клане за победу над молотильщиком и свою силу. Командование любой расы твердило об одном и том же – им надо чинить корабли, подсчитывать потери и всё в таком духе. А людям не надо! Порой, ему кажется, что человечество, с политической точки зрения, не любят. А здесь именно политика.
- Так вот, - снова сказал адмирал. – Первое что мы хотим обсудить – это способ перемещения по галактике. Ретрансляторы уничтожены и понадобится много топлива. Второе – куда деть вас всех, так же, сюда войдёт вопрос о восстановлении Земли. Передайте вашему командованию, что если её не восстановить, то голод и болезни обеспечены. Кварианцам и турианцам, похоже, придётся жить питаться на кораблях, здесь нет нужной вам еды. Третий вопрос – с пришельцем и его технологиями. Кстати, майор, почему мне не было сразу доложено?
- Мы хотели сами разобраться, - ответил МакКольски.
- И разобрались? – саркастически спросил адмирал. – В итоге он у вас лежит вскрытым в операционной, благо, а может – нет, но он ещё жив. Ну ладно, забудем пока о нём.
Он помассировал виски пальцами. Столько проблем.
- Хорошо, что делать с перемещением? – спросил он.
Решали долго. Предлагались разные варианты – изучить Цитадель и найти способ создать ретрансляторы, изобрести новый двигатель, поселится в Солнечной системе, а там уже что-нибудь придумать, но это никоим образом не решило проблему. В Цитадели вряд ли что-нибудь будет, а новый двигатель нужно делать неизвестно, как и на чём, чтобы он работал. Майор рассказал о корабле пришельца, не забыл и про мину. На это Хакет сказал, что пришелец им нужен всё больше и больше. Сразу же перешли на третий вопрос. Хакету явно не нравилось то, что он очень поздно узнал о пришельце, ещё больше не нравилось то, что его вскрыли и пытаются разобрать его оружие. Майор рассказал о том, что узнал от хирургов и техников.
- Высшая генная инженерия, говоришь, – задумчиво сказал Хакет. – А ты ещё хочешь чтобы мы от вскрытия что-нибудь поняли, вы ведь ничего не поняли?
- Нет, - ответил майор. – Абсолютно ничего.
- Может мне взглянуть? – спросил Тейнотин.
- Его уже «штопают», - ответил майор. – Он очнулся во время операции, хоть был под наркозом.
- Организм, возможно, приспособился, - сказал саларианец.
- К наркозу? Когда мозг спит? – недоверчиво спросил МакКольски.
- Возможно, есть что-то ещё, кроме мозга, - предположил Тейнотин.
- Голову мы не вскрывали, - сказал майор.
Саларианец начал высказывать предположения, относительно организма пришельца. По его мнению, его мозг, независимо от того, спит он или нет, имеет безостановочную систему защиты, которая лучше рефлексов. Благодаря ей сосуды закрываются, причём, как это происходит – неизвестно. Возможно, образуется тромб, а врачи этого не углядели. Так же, саларианец немного разочаровался в том, что изучить пришельца лично нет возможности, но обрадовался тому, что есть образцы тканей и крови.
- Это же живое существо, – сказала азари, – Его нельзя вскрывать.
- Ну, считайте это чем-то вроде операции, - замялся майор. – Мы думали, что он всё равно умирает.
- А вот чем вы думали – загадка, – сказал Гаррус.
Касательно оружия, майор опять же рассказал все факты. Хакет опять был недоволен. А что если бы граната рванула? Или дрон начал бы все подряд расстреливать? Нужно быть умнее и думать лучше. Хорошо хоть майор не отдал приказ разминировать корабль, кто знает, чем бы это обернулось. В итоге, решили, что пришелец им очень сильно нужен и после его выздоровления нужно делать всё, лишь бы только он поделился с ними своими знаниями. Да хотя бы просто рассказал о двигателях, вдруг, что будет полезное?
Следующий этап касался расселения. Можно было поселить всех в Цитадели, но, всё-таки, большинство проголосовало против этой идеи. Было решено, что кварианцы поставляют турианцам еду с ферм, так как эти корабли практически не пострадали, а турианцы поставляют сырьё и рабочую силу для ремонта кварианских кораблей. Остальные могут поселиться на Земле и начать восстанавливать её. Грюнт, до этого молчавший, сказал:
- Урднот Рив решил, что кроганам надо попасть на Тучанку. Мы не будем вам помогать.
- То есть, наши проблемы вас никак не касаются? – спросил Хакет.
- Генофаг излечён, Жнецы побеждены, - пожал плечами Грюнт. – Нам больше ничего не нужно. Но вот Рив хочет отомстить.
- Я слышал его речи, - кивнул Гаррус, - Не очень лестные.
- Я вас предупреждаю по дружбе, – сказал кроган. – Он хочет новой войны.
- А по дружбе можешь сказать, через сколько лет она начнётся? – спросил адмирал.
- Не могу сказать того, чего не знаю, - ответил Грюнт.
Повисло молчание. Каждый думал о предупреждении Грюнта. Похоже, скоро снова нужен будет Шепард. Майор для себя отметил то, что сам Грюнт не высказывает агрессии, но и начистоту не говорит.
- А ты с кем? – спросил он.
- Я с кланом, - ответил кроган.
- А если сместить Рива? – чуть сощурившись, спросил МакКольски.
- Нет, - ответил Грюнт. В его голосе появились нотки злости. Видимо, Рив для него был законным вожаком и точка.
Адмирал вздохнул и объявил о том, что собрание окончено.
После того, как все кроме майора ушли, он подошёл к окну и стал смотреть на руины города, где недавно полыхало сражение. Из-за туч было мало света, но дождь никак не лил. Отсюда был виден уничтоженный Жнец. Возможно, он останется нетронутым как памятник, ведь была одержана великая победа, причём, главную роль сыграли люди, но и они, без помощи других рас, ничего бы не сделали. А Шепард мгновенно стал всеобщим богом. Андерсена тоже забывать не стоит, кстати, его уже давно не видно. Он прорвался в Цитадель, а потом активировал Горн, потом вышел на связь, уточнив, всё ли в порядке и пропал. Не доложил ничего больше. Цитадель обыскали, но про Андерсена ничего выяснить не удалось.
Адмирал посмотрел на майора и спросил:
- Вы что-то хотели?
Майор, который погрузился в свои мысли относительно будущего, вздрогнул от вопроса.
- Да, я бы хотел узнать насчёт восстановления города. Когда уже начнём?
- Я понимаю ваше нетерпение, - сказал Хакет. – Вы же здесь выросли, не так ли?
- Точно, - сказал МакКольски. – Какое «но» есть на этот раз?
- Наши ресурсы сильно ограничены и это не единственный город, который следует восстановить.
Майор кивнул. Он всё понимал, но всё равно считал, что Лондон первым заслуживает восстановления. Адмирал, видимо, умел читать мысли, хотя, лицо майора выдавало его мысли:
- Всему своё время, майор, – он выпрямился и отошёл от окна. – Мы восстановим всё, нам помогут. Потом, мы отправимся восстанавливать другие города. Это займёт много лет и будет потрачено много сил. Но главная цель была выполнена – народы галактики объединились…
- Не все, – перебил его майор. – Кроганы хотят остаться в стороне.
- Да, – вздохнул адмирал. – С ними война неизбежна. Но когда это будет. Мы успеем встать на ноги.
- Они тоже, – заметил МакКольски.
- У нас будет Шепард, – сказал Хакет.
- Чёрт, он тоже не всемогущ!
- Но многие так считают, – уверенно сказал адмирал. – Или вы не помните, что он сделал для галактики?
Майор вздохнул, и хотел было начать спор, но посчитал, что это была пустой тратой времени.
- Помню, – ответил он. – Но Шепард просто удачливый и многое умеет, но это не делает его всемогущим. Разрешите идти?
- Идите.
МакКольски отдал честь и ушёл.

Заменена концовка. Теперь она менее тупая.

Фесс
Аха) А почему бы и нет? Он скок раз галактику спасал и оооочень надёжный, к тому же, если он что-то говорил об опасности, значит это правда, а Совет - брявно))
А орехи огрехи какие?