В бар вошёл белый человек среднего роста и телесложения, на вид примерно тридцать лет. С первого взгляда можно было сказать, что он когда-то служил в армии, так как присутствует придурковатое выражение лица и худо-бедно сохранившиеся мускулы. Чёрные волосы на его голове были местами длинными, местами короткими, не ровно подстриженные, да ещё и давненько немытые. Чёлка свисала на лоб и чуть падала на глаза. Нос был короткий и острый, как половинка наконечника от стрелы. Его мутные глаза алкоголика давно смотрели на мир через алкогольную завесу, а потому ничего удивительного нет в том, что его шатает как моряка с морского корабля и выполнить простые упражнения типа "пройдите по линии" из-за нарушения координации он не может. Губы тонкие и немного бледные, частенько кривятся в злобной ухмылке заговорщика, а маленький острый подбородок и впалые щёки, вкупе с тем самым мутным взглядом, придаёт ему вид некоего злодея, который не спит, не есть, а только изобретает машину для уничтожения жизни. Звали его Фил Нексмор, который раньше был шахтёром, но ушёл в длительный запой, отчего был уволен. Сейчас пропивает остатки. Но, он частенько узнаёт всё первым, благодаря обширным связям, всё-таки, он не всегда был пьяницей. Раньше он был общительным и дружелюбным оптимистом, а сейчас - озлобленный на всех пьяница. Ему ничего не стоит взять за шкирку и ударить, если на него наехать, да и орать он любит, даже если разговор касается личной части.
Качаясь, он прошёл в бар. Охрана уже знала, что такой тип даже шнурки не завяжет... Он ими придушит кого-нибудь. Поэтому, его тщательно обыскали, даже, тщательней, чем других, так как такой тип мог и нож в трусах прятать. Убедившись, что он чист, его пропустили.
Он сразу же завалился к барной стойке и сказал Ольваду:
- Ольвад, налей чего-нибудь слабоалкогольного, просто горло промочить, - ни тебе злобного "эй, медуза!", ни безразличного "налей-ка...", а просто дружеская, причём, даже практически трезвая и дружелюбная просьба. Когда Ольвад налил ему ликёра, то Фил выпил его маленькими глотками, мусоля минут пять во рту каждый глоток, а не как обычно - залпом. Впрочем, залпом он пил всё. До сегодняшнего дня. До сегодня он не понимал, какая опасность эти Жнецы. А тут пришло сообщение от друга врача, который говорил, что у него завал на работе и даже на поговорить нет времени, но кое-что он рассказал. В частности, то, что рассказали раненные с базы секретной организации "Галеон". Да и вообще, не умел тот врач тайны хранить, трепач редкостный.
Фил выпрямился и, чуть качнувшись, отошёл от стойки. Сейчас он хотел сказать то, что, как он считал, надо было сказать раньше.
- Эй! Все, слушайте! - крикнул он, обратив на себя внимание всех и каждого, - Есть организация "Галеон", которая имеет пушки и солдат круче, чем у правительства, считай, они как Шепард каждый! И Жнецы разгромили их! Всех! Ну, не всех, выжившие есть, но база уничтожена! "Галеона" больше нет! Нет мощной силы! Кто будет защищать нас? Нет! Я не говорю, что надо опускать руки! Наоборот! Если мы сдадимся - могут проиграть все! Все умрут! Всё что вы делаете, впрочем, и я тоже - это пьёте и сетуете на плохую жизнь, работаете, пытаясь схалтурить! Окститесь! Скоро вы пить и жаловаться не сможете, впрочем, работать тоже не придёться! А надо работать! Работать! Работать для победы над злейшим врагом! Ради своей жизни! Ради жизни своих семей! Своих детей! Своего народа! Ольвад! Воды! С сегодняшнего дня я больше и капли в рот не беру! Меня на самую нужную работу киньте! Я понял, что если не работать, то будет чёрти что! Конечно, отдыхать тоже надо, но всё же, прошу не халтурить больше, если кто халтурит, не для себя, честное слово, не для себя работаете, для всех!
Устав от речи, он сел на стул и взял стакан воды, который ждал его на барной стойке. Да, он сейчас пьян, но не так сильно, чтобы не понимать всей нависшей угрозы. Он надеялся, что и другие поймут.