Время боя 11 часов, 21 минута.
Космическая станция-крепость типа "Титан".

- Адмирал! Адмирал! Фатальные повреждения двадцатого и восемнадцатого реакторов.
- Заглушить немедленно! - адмирал Йенс - старый вояка, коренастого телосложения, участвовавший в сотне боевых конфликтов, резко подался вперед, вставая с кресла, и прошел к одному из своих операторов в рубке станции, - Сколько реакторов в строю?
- Восемь адмирал!
- Дерьмово! Переведите на щиты до восьмидесяти процентов энергии оставшихся реакторов!
- Это не поможет. Щиты все равно не будут успевать перезаряжаться. От каждой атаки противника мы получаем колоссальные перегрузки энергосетей и блоков. В таком темпе мы лишимся силовой брони через два часа.
- Тогда всю энергию на крупнокалиберные орудия и главный калибр станции. Постараемся нанести как можно больший урон противнику на этой стороне планеты.
- Адмирал! - в рубку, сбиваясь с ног, вбежал Картер, один из адъютантов Йенса - Я только что получил шифрограмму, через уцелевшие спутники, от флота на другой стороне планеты. Они уже перегруппировались и провели полевой ремонт, однако Альберт Уэйн решили отступить через Ретранслятор, что бы не губить флот. На прикрытие останется небольшая эскадра во главе с флагманом консула.
- Этого следовало ожидать, - Йенс достал платок из нагрудного кармана, приподнял взмокшую фуражку и промокнул лоб, - Я еще в начале боя говорил Альберту, что нам не удержать систему...а теперь он решил остаться и погибнуть, что бы спасти свои корабли. Мальчишка, ей богу! Я даже не буду с ним спорить, это бесполезно, если этот парень вобьет что-то себе в голову, то его уже никто не сможет переубедить.
- Адмирал, что нам делать? Мы не получим подкрепления! Флот не вернется сюда! – второй адъютант – Самуаль, рослый и отлично сложенный мужчина, с арабскими корнями обратился к Йенсу.
- Нужно начать эвакуацию! – крикнул кто-то из операторов, отрываясь от панели управления и вставая со своего кресла.
- А куда лететь то? Мы не прорвемся через порядки противника! – вторил ему второй.
- Надо попробовать!
- Проклятье! Проклятье! У меня жена и дети на Бекенштейне! Я не могу умирать!
- Да что вы несете, надо обогнуть планету и уходить с уцелевшим флотом! – со знанием дела сказал турианец.
- Точно!
- Дело говоришь Шеленус!
- Молча-а-ать! - громогласный голос Йенса перекрыл крики в рубке станции мгновенно. Адмирал, которому было уже за пятьдесят, с легкостью мальчишки взбежал, обратно, на свое место, встав у свой личной панели координации и управления, - Вы что совсем охренели?! Какой бежать? Какая эвакуация?! Станция  еще может сопротивляться...черт возьми, да "Титан" мощнейшая станция-крепость в системе Аттичского Траверса! Никто не покинет станцию пока я не отдам приказ! А я не отдам его до тех пора, пока станция не начнет разваливаться на части, треща своими гребанными заклепками и расходящимися швами! Вам ясно?!
- Но ведь...- кто-то из адъютантов адмирала попытался ему возразить.
- Я сказал молчать! За любые признаки паникерства я самолично пущую этому трусу пулю в лоб без трибунала! И хрен кто меня осудит! Я выполняю приказ и вы обязаны делать тоже самое, а не прудить в штаны как малолетки перед первым боевым конфликтом! Всем ясно! Посмотрите на тех солдат-операторов, которые сейчас сидят за пушками станции, посмотрите на инженеров, которые борются за живучесть "Титана". Взгляните на пилотов, которые залетая в ангары станции, в первую очередь требуют сменить боекомплект, а уж потом съестной паек и хотя бы пять минут отдыха! Эти солдаты бояться за жизнь тех кто сейчас остался внизу, на планете! Так не позорьте же меня перед этими героями! Всем по местам!
- Я бы посмотрел на этих "героев" и на то, что стало бы с их героизмом, если бы они знали то, что только что узнали мы. Флот не придет, противник все прибывает, больше половины реакторов потеряно! Я не собираю гибнуть ради каких-то великих идей или ради того, чтобы планета под нами, которая даже не является моей Родиной протянула еще хоть час! К черту Галеон, к черту Альберта Уэйна с его супер стратегие обороны, которая полностью облажалась! К черту и зарплату в пять тысяч кредитов и вас Адмирал! Я не подписывался на то, что бы воевать против полутора тысяч дредноутов! К черту все, я сваливаю! – Самуаль резко развернувшись, толкнул застывшего рядом с ним Картера (второго адъютанта) и зашагал к ближайшему выходу.
- Стоя-ять! - Йенс выхватил из кобуры именной “Орел”, - Последнее предупреждение Самуэль! Вернись на свой пост!
Темнокожий адъютант адмирала не слушая крики Йенса продолжал идти к выходу. Люди, тураинцы и саларианцы расступались перед ним. Никто не препятствовал офицеру, не пытался ему помешать уйти…но никто и не последовал за ним. В воздухе витало напряжение, смешанное с неуверенностью, страхом перед адмиралом и чувством долга. Наконец раздался выстрел, все знали, что он раздастся, если Самуаль не остановится, но все равно, по меньшей мере, половина команды в рубке вздрогнула.  Спина Самуаля дернулась вперед, и человек сделал еще несколько шагов вперед по инерции, а затем развернулся и посмотрел в глаза адмиралу.
- Да, пошел ты! Адмирал стреляющий в спину своим адъютантам! Смотри все, чьи приказы вы выполняете!
Раздался второй выстрел, на этот раз пуля угадила в грудь. Оба ранении были не смертельные, пули не задели жизненно важных органов человека и Самуаль снова устоял.
- Этот человек вас всех погубит! – раненный адъютанта указал пальцем на Йенса, - Вы все тут сдохните...кха-кха..."герои" имена которых даже никто не узнает! Все отправитесь на тот свет, а этот человек поведет вас на встречу с…
Последний выстрел угодил Самуалю в голову и широкоплечий мужчина, не закончив фразы, расправив руки, упал навзничь.
- Кто еще хочет присоединится к моему бывшему адъютанту, имя которого я даже называть не хочу?!
В рубке повисло молчание. Никто не хотел перечить адмиралу, который всегда доказывал свои слова делом.
- Тогда за работу! Этот куриный потрах рано хоронил нас, мы еще повоюем! – Йенс убрал пистолет в кобуру и сел обратно в кресло. На мгновение, он закрыл глаза, а его лицо испещрили глубокие морщины, но это продолжалось лишь мгновение, затем Йенс снова поднялся на ноги и принялся раздавать новые приказы, которые должны были оттянуть неизбежное поражение хотя бы еще на пару часов.